Сладкий яд - Страница 59

Головка его члена снова и снова ласкает мой клитор, и я вспыхиваю, как спичка. Когда его твердость поблескивает моим желанием, я немного отодвигаюсь назад.

— Хочу попробовать тебя, — хрипло произношу. Наклоняюсь и провожу по нему языком, ощущаю на его плоти свой вкус, а затем, пока он содрогается, бормоча мое имя, всасываю головку в рот.

Я поднимаю лицо. Удерживая его в руке, ощущая, как под ладонью пульсируют вены, встречаюсь с ним взглядом, потом вбираю в себя целиком. Я хочу подавиться им, почувствовать, как его плоть полностью заполняет мой рот, как она душит меня.

Ронан со стоном берет меня за затылок и, толкнув мою голову вниз, начинает вдалбливаться в мой рот, трахать его жестко и быстро, до слез у меня на глазах. Когда я вытаскиваю его наружу, моя грудь тяжело вздымается. Пытаясь отдышаться, я вытираю свой подбородок.

— Пора трахаться, — говорю. Но Ронан к моей неожиданности переворачивает меня так, что я падаю на живот, и усаживается на мои бедра верхом.

— Да, малыш, пора трахаться. — Он сжимает мои ягодицы, шлепает раз, другой. Потом раздвигает их, приставляет свой член прямо ко входу и вводит неглубоко, дразня меня, заставляя меня умолять.

О боже, да. Содрогаясь, я закрываю глаза.

— Вставь его.

Он наклоняется и, пока его член трахает меня меж ягодиц, покрывает поцелуями мою спину.

— Покажи, куда именно, — дышит он на мою кожу, после чего кусает за плечо так больно, что у меня вырывается крик.

Я завожу руку за спину и направляю его влажную твердость к своему входу.

— Ронан, сейчас. Я схожу с ума, — задыхаюсь я.

— Отныне и навеки моя, — молвит он. Сквозь его голос, сквозь движения прорывается страсть. А после входит в меня таким глубоким и мощным толчком, что спинка кровати стукается о стену. Я ахаю. Не знаю, плакать от боли или в экстазе кричать, но это неважно. Это настолько прекрасно, что мне все равно. Его член скользит то внутрь, то наружу. Медленно поначалу, но отрицать силу его толчков невозможно. Я ощущаю эту силу всем телом — от пальцев ног до макушки.

А потом он неожиданно останавливается. Охваченная отчаянием, я двигаю бедрами, сама ищу удовольствия, пока он остается внутри, но этого мало — мне надо, чтобы он меня взял.

— Ронан… что ты со мной делаешь? Возьми меня, — умоляю я.

Он берет меня за волосы, тянет за них. Склоняется над моим плечом и вновь начинает двигаться, но медленно, почти незаметно.

Дразняще…

Опустошающе…

Я вращаю бедрами, ища блаженное наслаждение.

— Скажи, что принадлежишь мне, — приказывает он сквозь затрудненное дыхание.

— Да, — сладко стону я, толкаясь назад.

Он тянет сильнее.

— Что «да»?

— Боже, я твоя, — шепчу, содрогаясь. — Я принадлежу тебе.

Рыча, он отпускает мои волосы и за шею тянет меня на себя, так что его член погружается в меня до упора. А потом напрочь теряет самоконтроль и начинает трахать меня, унося за пределы нирваны. Жестко, даже жестоко, но мне это нравится. Я кончаю так мощно, что вижу за веками звезды. Вскоре, с исторгшимся из груди рваным стоном, достигает разрядки и Ронан. Когда его голова опускается мне на спину, я чувствую, как он дрожит надо мной.

Спустя несколько секунд Ронан, сжав мою задницу, проводит по моей шее кончиком носа.

— М-м-м… Миссис Кляйн, вы пахнете так, словно вас только что хорошенько оттрахали. И это доставляет мне огромное удовольствие.

Слишком уставшая, чтобы двигаться, я закрываю глаза и смеюсь.

— Тебе стоит дать мне поспать. Твоей секс-рабыне требуется отдых.

— Ни за что, — рычит он.

— Мне нужен час.

— Двадцать минут.

— Тридцать.

— Пятнадцать, — обольстительно шепчет он, прочерчивая языком волшебную дорожку по моим плечам к шее и до местечка за ухом.

— Разве ты сам не устал? — спрашиваю я, но вопрос получается похожим на стон. Его рот и язык творят с моей шеей очень порочные вещи. — Ну хорошо. — Я содрогаюсь. — Ты победил. Десять минут. Доволен?

— Блэр? — с низкой хрипотцой в голосе зовет меня он.

— Да?

— Я люблю тебя.

Я улыбаюсь.

Я тебя тоже.

* * *

В первой половине следующего дня мы стоим на улице возле отеля и готовимся разойтись в разные стороны. Нам обоим нужно собраться, попрощаться с семьей и друзьями, сообщить нашим домовладельцам, что мы разрываем договоры аренды. Мой живот полон бабочек, а тело блаженно болит. Какой этой кайф — быть вместе, когда ничто больше не имеет значения. Завтра.

Я обхватываю Ронана за талию и, чтобы лучше видеть его, откидываю голову назад. Мой взгляд упивается ртом, которому известны все секреты, которые может предложить мое тело, челюстью, покрытой щетиной, которая щекотала меня больше, чем в одном секретном местечке. Но крепче всего меня держат в плену его глаза цвета шоколада и меда.

Я улыбаюсь припухшими от наших поцелуев губами.

— Не верится, что мы на самом деле собираемся убежать.

— Боишься?

— Нет. Нисколько.

— Потерпи до восьми. А потом нас ждет вечность, — шепчет он нежно.

Мы договариваемся встретиться вечером в номере и провести здесь еще одну ночь, а утром заказать такси в аэропорт JFK и улететь на первом же самолете. От этой мысли мое сердце начинает биться быстрее. Меня всю распирает от радостного волнения так, что хочется взорваться от счастья.

— Поцелуй меня, — прошу я.

Пальцы Ронана погружаются в мои волосы, тянут легонько за них, пока он склоняет лицо к моему. Его теплое дыхание ласкает мне кожу.

Прикусив мою нижнюю губу, он улыбается.